— А может…

— Нет, Лена, без меня стволы не трогай. А чтобы руки не чесались, дуй пить кофе.

— Вячик…

— Вот как-то насрать мне на твои обижалки. Делай что говорю. Если, конечно, тебе все еще хочется иметь со мной дело.

— Значит кофе?

— Кофе.

— Ладно.

Признаться, обижаться ни на кого она не собиралась. А вот разозлилась не на шутку. На саму себя. Это ж насколько нужно было быть… Нет. Тупой курицей она себя назвать не могла даже мысленно. Хотя именно это все время крутилось в ее голове.

Вячик вернулся достаточно быстро. И пока отсутствовал похоже успел успокоиться. Во всяком случае, дальнейшая чистка, совмещенная с занятием по огневой подготовке, прошла в продуктивном русле. Не сказать, что из него хороший инструктор. Но и она все же не дура. Хотя именно за таковую ее и признал Битум, многозначительно хмыкнув, едва только до него дошла суть происходящего…

Приняв душ, Лена посмотрела на себя в зеркало на дверце платяного шкафа. Легкий несерьезный и короткий халатик оставлял доступными взору стройные ножки, подчеркивал плавные бедра и упругую попку. Просвет между полами, образовывал глубокое и соблазнительное декольте, в которое просматривалась ложбинка ее высокой груди третьего размера. Повертелась, осматривая себя со всех сторон. Хороша. Да чего уж там. Она и сама соблазнилась бы собой.

Позади было занятие и ужин в обществе Вячика. Спиртное в кафе гостиницы не подавали. Разве только порцию живчика. Правда, не фирменного, а обычного на коньяке. Поэтому, если что и будоражило ее кровь, так только воображение. А также осознание того, что ей необходимо расслабиться. Уж больно много на нее всего навалилось за последние дни. Спиртное отпадает. Никогда не страдала склонностью к нему. Да и тащиться в сомнительные заведения с пьяными мужиками, по меньшей мере неосмотрительно. А вот секс…

Подмигнула своему отражению и направилась на выход. В коридоре встретилась с каким-то мужиком. Похоже проживавшем с ними на одном этаже. Тот не остался равнодушным при виде такой красоты и многозначительно присвистнул.

— Хороша? — кокетливо поинтересовалась она.

— Да не то слово.

— Прикинь, как тебе не повезло, — хмыкнула девушка и постучалась в дверь Вячика.

— Цыпа, нахрена тебе этот доходяга. Давай со мной, — поиграв мускулами, предложил он.

Признаться, там было чем бахвалиться. Стройная спортивная фигура, рельефная мускулатура, угадывающаяся даже через китель камуфляжа. Признаться, этот экземпляр не мог не вызвать интереса. Но только и того, что приятно глазу. А вот возбуждения она не ощутила. Быть может в другой ситуации, когда ее воображение не было бы занято другим, она и потекла бы. Но сейчас ей хотелось другого.

— Лена? Тебе чего, — удивился открывший дверь Вячик.

— Представляешь, у меня соль закончилась, — нарочито произнесла она.

Отстранила его в сторону и прошла в номер, успев переморгнуться с незнакомцем. Вячик постоял несколько секунд опешив от напора. После чего тряхнул головой и закрыл дверь.

— И что это было? — спросил он, скрестив руки на груди.

— А на что это похоже? — вздернув бровь, в свою очередь поинтересовалась она.

— Битум выставит нас на улицу в два счета.

— С чего бы. Он сам сказал, что спутникам можно.

— Мы не спутники.

— А в чем проблема? Не устраиваю?

— Лена…

— Вячик, не тупи а, — развязывая пояс халатика осуждающе произнесла она. — К тебе такая ляля пришла, а ты кобенишься, как последний придурок.

— Я привык решать сам, — нервно сглотнув, произнес он.

— Ну привык, так и решай уже, — распахивая полы поманила она его к себе, одаривая многообещающей улыбкой.

— Лена, иди к себе.

— Да что же это за жизнь пошла, то козлы встречаются, то придурки, — хватая его за футболку и роняя на постель, в сердцах произнесла она.

Вообще-то Вячика не назвать доходягой. И если бы он был готов к чему-либо подобному, то ничего-то у нее не получилось бы. Но произошедшее оказалось для него полной неожиданностью. Как и то, насколько ловко она стянула с него спортивные штаны вцепившись в мошонку, пресекая его сопротивление на корню.

— Ох, ё-ё.

— Тихо, маленький. Иначе… Ого, а ведь и не такой уж и маленький.

В том, что ему было больно, никаких сомнений. Она это знала четко, потому то действовала не просто агрессивно, но и жестко. Однако, несмотря на это его член тут же напрягся, а головка оголилась и налилась кровью, представ перед ее взором во всей своей упругой красе.

— Ох мальчик, не кокетничай, у меня выдалась слишком трудная неделя, — обращаясь то ли к Вячику, то ли к его дружку, с придыханием произнесла она.

Он попытался было дернуться. Но она только сильнее сжала его яйца, вырвав очередной то ли болезненный, то ли сладостный стон. Посмотрела ему в глаза. Плотоядно облизнула свои сочные губы, и склонилась над членом. Ее кончик языка умело описал круг вокруг отверстия. Член ответил пульсирующим толчком. Казалось, напрягшаяся до предела головка, самую малость, но все же еще увеличилась в размерах.

Она поиграла с дырочкой канала, загоняя в нее острый язычок. На каждое ее движение его естество отвечало возбужденной пульсацией. Вдохнула одуряющий пряный запах чистого мужского тела. Вячик вновь попытался было дернуться. Продолжая удерживать его шары в правой руке, левую она уперла ему в грудь, и надавила. Сначала легонько. Потом с усилием.

— Не мешай, шалунишка. Иди к мамочке, малыш.

Ее губы скользнули, плотно охватывая головку, и двинулись дальше по окаменевшему стволу, с вздувшимися венами. Она продолжала опускаться пока довольно крупная головка не уперлась ей в горло. И при этом ей едва ли удалось вобрать его наполовину. Хороший мальчик! Двинулась вверх, и не думая ослаблять охват. Поиграла с головкой, потеребила коником языка уздечку, заставив парня всхлипнуть. И вновь приняла его в себя. На этот раз изогнувшись и вогнав его по основание в самое горло. Нос уперся в курчавые волосы, пощекотавшие ноздри и верхнюю губу.

Она двигалась медленно и нежно, при этом довольно жестко поигрывая его вздувшимися от возбуждения яйцами. Бедолага Вячик не знал как реагировать. С одной стороны, он был готов прибить эту стерву за то, что она с ним вытворяла. С другой, если она попытается остановиться. И уж точно порвать как тузик грелку любого, кто попытается вмешаться в процесс.

Она то вбирала его в себя полностью. То выпускала, неизменно сохраняя контакт с головкой губами или языком. При этом она чередовала свои действия, то мощно засасывая его, то нежно и медленно вбирая, обволакивая языком снизу. При этом член в панике трепетал, словно одновременно требуя как прекратить сладостную пытку, так и ни в коем случае не останавливаться.

В очередной раз вобрав его до горла, она не сала проталкивать его дальше, а сделала глотательное движение. Ответ не заставил себя долго ждать. Вяччик захрипел, вскочил, с легкостью снеся сопротивление ее левой руки. Ухватил за затылок, но все же сумел сдержаться и не насадил грубо на член. Он лишь сжал кулаки, прихватив пальцами ее темные волосы и делая ей больно. Но не настолько чтобы вызвать протест.

— Гх-х-хы-ы-й-ё-у-у, — выдал он с всхлипом нечто нечленораздельное.

Лена почувствовала, как ей в рот ударила тугая, упругая и густая струя. Вячик кончал толчками изливая из себя семя столь обильно, что оно не помещалось во рту. Но она не препятствовала этому, позволяя заполнять себя до краев. Белесая густая масса потека по уголкам ее губ, на подбородок и наконец дальше на грудь, оголившуюся грудь.

В результате, не меньше половины пролилось. Другую она все же проглотила. Наконец оторвалась от члена, явственно потерявшего былую упругость. Охватив его ладошкой и продолжая с ним играть, посмотрела Вячику в глаза. Облизнулась. Утерла подбородок краем халатика. Потянулась к нему чтобы поцеловать. Он ожидаемо слегка отстранился. Пребывая в панике. С одной стороны, не хотелось ее обижать. С другой, он не мог переступить через себя.